Занесла судьбина в раковый корпус, к таким же, судьбой обиженным, с измученными, потухшими глазами, таскающими за собой вечные нескончаемые ядо-бутылки, воткнутые в руки и шеи; ничем и никем, кроме своей доли не интересующиеся; потерянные, приговором убитые.
Не знаю почему, вспомнилась Неволя.
О тюрьме я знаю понаслышке: из колоритных рассказов обитателей Неволи, да от пары знакомцев, поэтому реально судить не могу. Но почему-то мысленно проводятся параллели.
Наверное, вот так же, как гром среди ясного неба, звучит и приговор, и мера "наказания" (здесь наказание беру в кавычки, так как вопрос, кто кого наказывает и наказывает ли вообще при потере здоровья для меня лично ещё не выяснен). Вот так же уходит, наверное, земля из-под ног при мысли о потере самого дорогого, что у человека на тот момент есть, вот так же вырывается человек из жизни. И надежда на свет в конце туннеля по прохождении тернистого пути "наказания", наверное, тоже похожа. Надежда, она, наверное, имеет для всего один образ, одну сущность.
Видела фотографии арестантов, старых знакомых, актуальные фотографии. Безволосые, с чёрными кругами под глазами, нет больше искорок в них, только безнадёжность какая-то, степень которой, предполагаю, сроком и условиями содержания определяется.
Невольно сравниваю их опять со встреченными здесь лысыми тенями, слоняющимися безгласно по серым коридорам, без права на выход из карантинного корпуса (а кто с правом на выход, тот чаще не в состоянии).
Наверное, только "обслуживающий персонал" отличается. Всё-таки здесь тебе "наказание" облегчить хотят, а там наоборот, по-нашенски, тебе плохо, а мы тебе ещё хуже сделаем.
Вот такие мысли одолевают. Потеря воли - потеря здоровья? Потеря воли ИЛИ потеря здоровья? А если потеря здоровья в неволе?
Потеря самого ценного, она не осознаётся и не воспринимается до самой потери?