Люк Бессон был бы разочарован: триллер под названием «Амударья в крови» закончился, не начавшись. В наручниках, под прицелом двух автоматчиков, меня сопроводили в местную каталажку, не объяснив причины задержания. В запасе – час. «Включенный» мозг напряженно искал выход – нет! – искал малейшую возможность изменить сложившуюся ситуацию.
Я сидел на бетонной лавке типичного совдеповского обезьянника один, с закованными спереди руками, без возможности что-либо попросить. Тоскливое осознание невыполненной работы вгоняло в безысходность, густо смазанную толстым слоем липкого, вонючего воздуха.
Тихо... Я подошел к решетке и стал ловить звуки, долетавшие до моего склепа. Обзор ограничивался поворотами каменного коридора – вправо и влево по два метра. Тюрьма стояла обособленно от служебных помещений погранзаставы – их соединял переход метров в десять – я успел это отметить, когда меня заводили сюда через бронированную дверь со двора…
Кажется, шаги! Я расстегнул ширинку брюк, вплотную прижавшись к прутьям…

Мой «включенный» мозг: «Задержание не связано с чем-то серьезным. Какая-нибудь мелочь, не более! Проколов не было, утечки – ноль… Иван? У него под ногами миллионы долларов – что ему до меня!..
Так… Солдаты – срочники, это видно. Если это идут они…»

В гулкий пол коридора уперлась тугая струя – я не отливал с самого утра… Шаги приближались. Он один! Я, не таясь, “подбавил газку”! Послышались незнакомые слова, понятные без перевода!
Руки в браслетах – внизу, держат “прибор”, лбом я упирался в промежуток между прутьями, заманчиво так упирался… Появившись из-за угла, боец, ругаясь, развернул автомат прикладом вперед и, стараясь попасть в неширокое пространство, нанес мне удар в голову! Он не сразу понял, почему не может достать оружие – что-то заело: уклонившись от удара, я, цепью наручников, заблокировал приклад, резко дернул, потом схватил за цевьё и рванул на себя! И вырвал! Мгновение – солдат увидел, что предохранитель уже снят и дуло акээма смотрит ему же между глаз: «Ключи!» – «Нэ-э-ту! Нэту ключ!»…

Держа таджикского вояку на прицеле, я рявкнул:
– От наручников!.. – он дал ключ от браслетов.
– Зови начальника! Иди!.. Сюда его!
Я вжался наизготовку между задней стеной камеры и шершаво-каменной шконкой-выступом: прицельным огнем они, конечно, завалят меня, но какое-то время продержусь… Откуда пойдут – слева, справа?
Тревожная сирена! Как же без нее?! Праздник начался! Жаль, салюта не видно!
Что-то долго! Шум, гвалт, крики! Да, они серьезно готовятся к атаке. По ходу, мирных переговоров не получится, на что я втайне надеялся. Ситуация безвыходная: я собирался озвучить мой код доступа третьей категории, чтоб они позвонили в Москву – убедились, что взяли «не того». Бред, конечно – мог вспыхнуть шпионский скандал, но я-то был бы на виду, а не валялся дохлым здесь, в помойке! Проверил обойму – полная…

Я дождался…
Движение – в левом крыле коридора. Навстречу звуку, я переметнулся к правой стене, готовый отразить атаку. Мое безрассудство послужило резонансом зашедшему в тупик осознанию внезапной Неволи, еще час назад не входившей в ближайшие планы.
Упор в колено, мушка прицела – в ожидании цели, где они?..
Звук упавшей гранаты – справа, все! – я, не меняя позы, закрыл глаза…

– Подполковник Ясенев подтверждает ваш код доступа номер… Оружие – на пол! Встать, лицом к стене, руки держите перед собой! Мы заходим!
Учебная лимонка остановилась между прутьями, отделяющими мою Несвободу от, пусть и нещадно палящего, но Солнца!..

...Бесполезное дело: пытаться заснуть после столь напряженных событий. Я, освежившись в душе, вышел в город из отеля «Душанбе», за одним захватив документы и сумку с нехитрыми пожитками.
Довольно светло для ночи. Я шел мимо центрального парка, ждущего своих гостей зазывающими зонтиками, цветастыми шатрами, лодками на озере, весело постукивающими друг дружку бортами… Шел на железнодорожную станцию – там я должен был найти поезд со спрятанными в нем сокровищами...