Ноябрь 2008, районный суд
Когда я увидела Алешку впервые – мне стало очень грустно и больно. Пареньку 20 лет, небольшого росточка, худенький, симпатичный, весь какой-то жалкий: одежда перемазана непонятно чем, взгляд огромных глаз устремлен в пол, плечи поникли, на щеке свежие ссадины…
- Лешка, Леш, посмотри на меня. Ну посмотри! – Беру его за руку. Леха поднимает глаза. Взгляд бегает – то в мою сторону, то на стоящих поодаль ментов, то в большое зарешеченное окно, за которым идет крупный осенний дождь.
– Расскажи мне, как все было! Да не смотри ты на них! – Молчит….
За три часа до этого, кабинет адвоката.
По Алешкиному вопросу ко мне обратилась его старшая сестра-погодка, Аленка, умница-красавица, пробивная девчонка, палец в рот не клади. Алешку задержали по подозрению в нанесении тяжкого вреда здоровью, повлекшему смерть. Аленка была уверена, что он не имеет к этому отношения. Мотивировка была «чисто семейной» – он бы не смог, это «не в его характере»…
Тогда, в тот первый день нашей с Алексеем встречи, в зале судебного заседания, судья избрал ему меры пресечения в виде содержания под стражей. Отчасти и потому, что Алешка, еще до встречи со мной, дал признательные показания. На протяжение нескольких дней на мои вопросы он отвечал: «Все было так, как я рассказал ментам. Я там был, я бил мужика. Бутылкой по голове. Не знаю, за что. Пьяный я был…»
Сомнения в виновности Лешки закрались и у меня, после того, как я несколько дней «шерстила» по району, где все произошло – одному из самых криминальных в городе. Позже сомнения в виновности Алексея переросли у меня в полную уверенность в его непричастности.
- Леш, ну я-то знаю, что не было тебя там. Почему? Зачем ты такие показания дал? – Молчание…
Господи, да все понятно. Забили мальчонку в отделе, запугали… Первый раз в ментовке, до этого нини, много ль надо ему. Знаем, плавали…
- Леш, противогаз одевали? Током пытали? В камеру к петухам обещали? Ты пойми, ты щас себе хуже делаешь своим молчанием. Я не заодно с ними. Тебя больше никто не тронет. Я к тебе сюда каждый день буду приходить, хочешь?
Поднимает глаза. Кивает. Бессмысленно спрашивать, почему. И так все понятно. Надо думать, как выбраться – в такой ситуации верный восьмерик тарахтит парнишке. Оооох…
Декабрь 2008, кабинет следователя
- Иван Иваныч, да Вы сами прекрасно все видите! Ни одного доказательства. Ни одной экспертизы. Не поверю, что не знаете, как в этом отделе опера работают.
- А показания его? Их куда деть? А знаешь, как он при задержании сопротивлялся?... Экспертизы еще не все сделали. Подождем, подумаем…
Январь 2009 года, там же
- Иван Иваныч, ну что делать собираетесь? Развалится же в суде вот эта вся писанина ваша. Экспертизы готовы, следов никаких нет нигде. Очевидно же.
- Знаешь, старею, наверное. Грех на душу брать ох как не хочется. Но ты понять меня должна. Я тут все согласовываю… Решения не один принимаю… Надо мной – вон, начальник следствия, прокурор района… Да и показания же признательные есть в деле.
Февраль 2009 года, СИЗО
- Леш, завтра продление срока у тебя. Если продлят – плохо, очень плохо. Господи, что ж ты тогда наделал своими показаниями…
- Я понимаю. Я все понимаю. Но я не мог иначе. Физически не мог.
- Я знаю. Мне почему-то кажется, что все нормально будет. Ну давай, не загадамши, дождемся завтра. Никому ничего не говори в камере, и я молчу пока.
Следующий вечер, кабинет следователя.
Кабинет следователя – это не суд, где срок продлевают. Это хорошо, это обнадеживает. Захожу, Лешка на стуле у стены. Без наручников. Ух ты! С первых фраз следователя начинаю понимать, что решение ими принято. Правильное решение. Господи, лишь бы не ошибиться.
Через полчаса
- Ален, вы с мамой дома? Мы щас подъедем.
- А Вы с кем?
- С Лешкой, с кем еще!
- Мамааааааааааааа!!!!!!
Весна 2010
- Привет, это Алена, Вы меня помните?
- Помню, конечно, какие дела там у вас?
- Я тетей стала!!!