Не равнодушие,а злость была последним человеческим чувством.-В.Шаламов "Сентенция". Я уважаю всех троих. Солженицин когда-то после прочтения "Архипелага..." показался открытием. Довлатов тоже стал открытием,но в другом плане,это большой мастер слова. Несмотря на то,что писал Бродский о простоте и естественности языка,Сергей Довлатов совсем не прост. Это отточенная и продуманная до последнего слова проза. Чеховское стилистическое наставление: фраза должна сбивать с ног,-подходит больше всего к Довлатову. Тем не менее,они очень разные- писавшие о тюрьме и зеках. Между ними шел неявный спор,были разногласия. Солженицин предлагал Шаламову писать вместе,тот отказался. Довлатов пишет,что очень уважает Шаламова,но не согласен с ним. С шаламовской точкой зрения,что весь тюремный опыт с первой до послееней минуты есть опыт негативный. Человеку он не нужен. Ад это не тюрьма,-говорит Довлатов,- ад-это мы сами. Мне всегда хотелось понять,почему они такие разные эти трое? Чем обусловлено их различие,принципиально ли оно? Зачем это нужно? Самое сложное в жизни,понять-кто мы сами? Тюрьма и мою жизнь сломала надвое,на До и После. "После" - это сейчас,но его нет. Есть стойкое ощущение,что я заколдован этими семью с половиной годами строгого режима. Я заколдован и все мое окружение заколдовано тоже. Не расколдуешь,не будет никакого "после",только смерть. Это не преувеличение. Я убежден,что десятки моих приятелек,проживших на воле год-полтора,умерли именно потому,что не смогли себя расколдовать. А болезни,алкоголь,неблагоприятные внешние обстоятельства это все вторично.Они не нашли выхода и поэтому умерли. Это настоящая проблема,может быть главная,с которой сталкивается зек на воле. Человеку стороннему может показаться нелепым этот вопрос. Какая проблема?! В чем?! Вышел из тюрьмы,работай,устраивай свою жизнь,все позади! О боже! Я ненавижу свою мать. Я ненавижу всю свою родню. Все позади?! Бывшие друзья,коллеги,знакомые - для меня чужие,я удерживаю себя от ненависти к ним только тем,что не вступаю с ними в контакт. Все позади?!! Я внутри зверь. Не важно,волк,собака или овца. Я зверь,и как я могу жить среди людей? Что такое надо в себе изменить,что надо понять в других,чтобы расколдоваться? Чтобы перестать быть зверем?... Поэтому я и перечитываю старые книги: Довлатова,Солженицина,Шаламова... Я хочу понять. Шаламов мне ближе. Знаю,что есть некий неявный скрытый упрек в отношении к нему,за то,что он писал просто о выживании зека. Простое "биологическое" выживание это как-то...приниженно что ли,слишком уж прозаично с точки зрения литературы,философии. Я думаю,что Солженицин,попав в лагерь просто ох...л /был потрясен,скажем так/ но сидел он немного и выйдя,предпринял титанический труд,чтобы описать увиденное. Труд,изменивший его жизнь. Довлатов тоже...был потрясен. Но ему было легче,он не был зеком. Он задумался над тем,что увидел. Ад это мы сами. Это конечно, так. Шаламов тоже был в ужасе от того,с чем столкнулся,но...задуматься ему не дали. У него не было возможности отойти в сторонку и все осмыслить. Впереди был срок,и он должен быть жить в этом ужасе. Поэтому из-под его пера не вышло каких-то глубоких, красивых,общечеловеческих истин. Для меня, Шаламов пошел дальше Солженицина и Довлатова,дальше и глубже. Для меня Шаламов - мастер выживания и вот про это он честно и талантливо писал. Понятно,что этот опыт не мог иметь общечеловеческого значения,потому что человечество живет все-таки не в таком ужасе. Это запредельный опыт. "Целиком негативный"-как он говорил... Я не могу спорить с Довлатовым. Ад - это мы сами. Но почему же все-таки ощущение жизненной правды у меня тогда,когда я читаю Шаламова? Почему Солженицина раз прочитав,перечитывать не тянет,почему про Довлатова думаешь:как классно написано!- почему читая Шаламова,только скрипишь зубами про себя и стараешься унять душащий ком в горле. Немо и тупо... Экий ты стал сентиментальный!